Новости района

О войне вспоминать не хочется…

В канун празднования Дня Победы, Дня освобождения Беларуси принято вспоминать тех, благодаря кому эти даты вошли в нашу жизнь. Беседуя с очевидцами страшного военного времени, мы имеем представление о нелегкой судьбе поколения наших дедов и прадедов, учимся ценить наше настоящее и радоваться мирному небу. О своей непростой жизни на оккупированной территории рассказала Мария Корнеевна Моисеенко. Она, как и многие дети, чьё детство пришлось на военное время, перенесла не только лишения и голод, но и все трудности по восстановлению родного края.

Мария родилась в многодетной семье в деревне Велин Речицкого района. Ее мать, Дарья Евхимовна, вышла замуж за вдовца Корнея, у которого от первого брака было трое детей. В совместном супружестве у них родились Ольга, Серафима и Мария. Самую младшую девочку за покладистый характер родители и односельчане любя называли Манькой.

Отец прожил недолго. Чтобы помочь матери прокормить детей, Ольга в 1940 году завербовалась в Ленинград на заработки. После изнурительной работы по возведению моста она собралась вернуться домой. Даже написала письмо матери о том, что денег немного заработала, купила ткань, чтобы пошить платья сестрам, и что скоро приедет. Однако Ольга в родную деревеньку больше не вернулась. Началась война, а потом – блокада Ленинграда. Эвакуироваться 18-летней девушке не удалось. Поскольку Ольга уволилась с работы, то талоны на питание не получала. Девушка сильно ослабла. Позже писала ее подруга: “Оленьку, молодую и обессиленную, съели голодные ленинградцы…”. Это жестокая правда тех блокадных дней.

Не дождавшись старшей сестры, Серафима устроилась работать в колхоз, а Манька была ее правой рукой во всем: таскала воду, поила телят, помогала по дому.

О том, что немцы на подходе к Велину, Марию кто-то предупредил. Она с подружками спряталась в болоте, а когда озябшая и грязная вернулась в деревню, то многих подростков уже не было: их увезли в Германию.

Долгое время деревня была оккупирована немцами. По ее узким дорогам периодически проезжали вражеские машины, принося горе и страдание местным жителям. Мария помнит, как немцы в детскую песочницу бросили предмет, похожий на ручку. Мальчишки начали его крутить. Раздался взрыв. Ценой детского любопытства стала оторванная рука и выбитый глаз ребенка. Как-то немецкий солдат специально уронил шапочку, расшитую цветными лентами. Три местных мальчика ее примерили. Позже у них сильно воспалилась голова. Вылечить ребятам недуг было проблематично.

Староста Велина отправил оставшихся в деревне детей копать окопы. Каждый день 15-летняя Мария брала в руки лопату и рыла сжатую дёрном землю. Ее спина болела от тяжести, ладони кровоточили, а окопы узкой лентой извивались от Холмеча до пригорода Речицы. Было радостно, если кто-нибудь приютит на ночлег и покормит. С приходом зимы стало еще сложнее: суровые морозы, леденящие метели и бесконечные снегопады.

В семи километрах от Велина находился аэродром. Чтобы расчистить его от снега, там организовали дежурство. Замерзая под ветром летного поля, в числе других подростков Мария сгребала снег на самотканые покрывала и стаскивала его в общие кучи. Работала сутками. К концу дежурства Манька немела от холода. Едва передвигая окоченелыми ногами, она возвращалась домой. Казалось, что эта зима никогда не закончится…

После освобождения Велина от немецкой оккупации Мария вместе с матерью как могла помогала русским солдатам, которые постоянно у них останавливались: то на ночлег, то просто дух перевести. Днем она стирала и штопала мужскую одежду, готовила еду, а по ночам вязала рукавички и носочки для фронтовиков. Как-то в дом Дарьи солдаты привели маленькую девочку из Заспы. Откуда ребенок и кто ее родители, узнать не удалось. “Дети чужими не бывают”, – сказала Дарья и оставила ребёнка у себя. Манька сразу же взяла над ней шефство. Девочка прожила у Дарьи 1,5 года и стала родной и любимой для всех.

Однажды к Марии подошла незнакомая женщина. Она интересовалась, не хоронили ли в Велине маленькую Лиду. Выслушав незнакомку, Манька пригласила ее в дом. Женщина увидела девочку и в слезах бросилась обнимать малышку. Оказалось, это та самая Лида. Её родители были партизанами. Ребенка смотрела бабушка, которая проживала в д. Чаплин. Пожилая женщина по какой-то причине оставила девочку в Заспе, а родителям сказала, что Лида умерла. Долгое время мать безуспешно искала могилку дочери в близлежащих деревнях, и к великой радости нашла свое дитя живым и досмотренным. Незнакомка забрала Лиду. Больше ее Мария не видела. “До сих пор помню эту девочку. Так хочется обнять ее, узнать, как сложилась ее жизнь! Она мне за младшую сестру была”, – говорит Мария Корнеевна.

Решающим стал бой в трёх километрах от деревни. За Днепром стреляли немцы, а наши давали отпор вблизи Велина. От вражеских снарядов загорались дома, сараи, блиндажи. Было очень страшно. Вскоре поступил приказ всем местным жителям покинуть деревню. А куда бежать? Люди в панике бросились врассыпную. Мария вместе с сестрой и матерью спрятались в землянке, которую выкопал глухонемой дедушка на окраине Велина. Пахло сырой землей и гарью. Манька очень боялась. Еще на слуху был случай, как в д. Иванище немецкий снайпер расстрелял семью из пятерых человек, которые спрятались в землянке. Когда немцы находили это укрытие, то не щадили никого.

Вдруг Мария увидела немца. Он бежал прямо к ним и кричал: “Русский комрат! Русский комрат!”
“Сейчас нас подорвет!” – прошептала Мария, немея от страха. Немец заглянул в землянку, показал полтора пальца и побежал дальше. Загрохотали «катюши», за Днепром послышались предсмертные вражеские крики. Дарья обняла своих девочек и предположила, что наши войска в полутора километрах от деревни. Наши победили!

После войны был сильный голод. Сестра Серафима отправилась в Сибирь за колхозными стадами, которых в начале войны успели эвакуировать. Гнала их 2 года. По дороге доила, пасла, поила телят. Зимой колхозы принимали перегонные стада на побывку и делились с ними своим заготовленным сеном.

Мария осталась с матерью в Велине. Дарья за большие деньги купила немецкую шинель и пошила Маньке пальто. Получилось красиво: легло по талии, было очень теплое. Надела Манька обновку, и посыпались в ее адрес упреки: “Девочка ты хорошая, а свитка у тебя вражеская!”. Не выдержало укоров детское сердце. Сожгла Мария свою обновку, заплакав в материнский подол.

Началась посевная. В колхозе достали ячмень и овес. Женщины вместе с детьми лопатами перекапывали опаленное войной колхозное поле. Вслед за ними шел дед Петро и сеял. Со всей округи стали слетаться птицы, которые беспощадно выклевывали драгоценные зерна. Необходимо было проволочить землю. Запрягая троих детей в бороны, женщины пробороновали поле. Манька работала наравне со взрослыми от зари и до зари.
Старательную и трудолюбивую Марию колхоз обучил работать на тракторе. Сначала «железного коня» не было, потом пригнали «Челябинец». Марию посадили за плугаря. Было очень тяжело. На огромном и неуклюжем тракторе требовалось поднимать и опускать плуги вручную. Хрупкая, худощавая девушка работала наизнос, надрываясь и изнемогая под палящим солнцем и проливным дождем с весны до глубокой осени. Зимой началась заготовка леса для нужд государства. Опять Мария попала на каторжный труд. 10 дней изнурительной работы в лесу, потом 2 дня выходных. И так четыре зимы. Мужчины валили деревья, а две велинские девочки обтесывали ветки, стаскивали их в кучи, помогали грузить на телегу. От мороза отнимались ноги и руки. Теряя силы, Мария падала на снег, приходила в себя и снова бралась за работу. Ночевать приходилось у людей, т.к. до Велина было далеко.

Занятая бесконечной работой, Мария о замужестве даже и не думала. Добрая и трудолюбивая девушка запала в сердце фронтовику-блокаднику Василию Григорьевичу Моисеенко. Он сделал ей предложение, на которое получил ответ: “Если повенчаемся, то пойду за тебя”. Василий купил своей невесте фату, светло-розовое платье, носочки, туфли и ленточку в косу. Свадебные кольца сделал из копеек. В церкви, где венчались Мария и Василий, местные бабушки перешептывались, глядя на них: “Эта пара самая красивая!”. Только молодые выехали из церкви, их остановили люди с партбюро и попросили Василия проехать с ними. Партийному человеку запрещалось венчаться. Довел жених молодую до стола, поднял первую рюмку за любовь и ушел. Долго его отчитывали органы власти за воцерковленность, но потом отпустили.

В супружестве у Марии родились сын Николай, дочери Тамара и Татьяна. Вся жизнь повернулась в новую колею: вырастить детей, дать образование, помочь воспитать внучек. С этим Мария и Василий успешно справились, дождались правнучка. Даст Бог, в этом году отметят свое 68-летие со дня бракосочетания.
В родном колхозе «50 лет Октября» Мария Корнеевна отработала около 40 лет. Ее трудолюбие было оценено дипломами и похвальными грамотами, дорогими подарками, медалью ветерана труда. Вспоминая о своей судьбе, Мария Корнеевна улыбается: “В послевоенные годы было немыслимо тяжело, но после напряжённого труда люди умели веселиться! Все делалось с любовью и с песней! Я такие припевки знала! А теперь людям гораздо легче живется, но почему-то радости нет. Возможно, ее просто разучились видеть”.

Марина СЕМЕНЕНЯ

Фото из семейного альбома

"Дняпровец"